Зачем приостанавливать действие 44-ФЗ для строек государственного заказа?

Спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко поручила подготовить предложения по мораторию на закон о госзакупках: «Нам нужен результат, все его ждут. Смысл не в том, чтобы закон вообще прекратил свое действие. А важно - мораторий или оперативные изменения, которые позволили бы максимально сократить сроки закупок, сохранив прозрачность, конкурентность, но убрав все то лишнее, что приводит к полугодичному практически циклу перед выходом на освоение средств.»

Все цифры согласно отчету Счетной палаты по незавершенному строительству за 2020 год еще сглаживают реальное положение дел. Если копнуть глубже, то окажется, что каждый третий объект строительства социальной сферы (детские сады, школы, поликлиники и жилые дома) — долгострой, брошенный, или достраивается другим подрядчиком. Поэтому вся переписка грамотным заказчиком изначально ведется так, чтобы инициировать претензии и потом стать доказательной базой в суде. И только дорожники дают нормальные объемы освоения и ввода в эксплуатацию с хорошей статистикой. Почему так? Неужели дорожники и строители социальных объектов – это какие-то разные строители?

Свободное ценообразование, минимальное государственное участие и конкуренция являются одними из основных признаков рыночной экономики. И конечно же все считают, что живут в рыночных отношениях. Однако так ли это именно для строителей? И почему вдруг задумались о приостановке действия 44-ФЗ? Давайте разберемся.

Свободное ценообразование

Существующая система ценообразования в строительстве предполагает, что претенденты должны за 1-2 недели сделать полный анализ проектно-сметной документации, принять решение: ввязываться в стройку или нет, и дальше снизить начально-максимальную цену в соответствии с рассчитанным ранее порогом рентабельности.

На самом деле никто не просчитывает стоимость строительства, как многие полагают. Это миф. Нет у большинства подрядчиков такого количества свободных специалистов, способных просчитать кучу предложений, по итогу работы которых 90% окажется «вхолостую», т.е. без заключенного контракта. Этого в принципе особо и не требуется, так как система оплаты по «инвесторской» смете, имеющая еще советские корни, в принципе не предполагает участия подрядчика в ценообразовании, максимум — выдачи замечаний уже после заключения контракта.

Единственное, что можно сделать за 1-2 недели, при том, что рабочую документацию ты получишь после заключения контракта – это посмотреть грубые ошибки проекта и сопоставить общую стоимость по укрупненным показателям за единицу мощности (1м ² или за 1 место). Поэтому сама идея того, что подрядчик может рассчитать свою стоимость ниже, чем заложено в инвесторской смете (ФЕР) просто утопична и вредна. А люди, которые озвучивают подобное — пытаются натянуть сову на глобус.

Свободное ценообразование есть на рынке труда, есть на рынке материалов, есть на рынке аренды техники, есть на рынке недвижимости. Но свободного ценообразования в строительстве на государственном заказе — нет.

Вмешательство государства

Основное вмешательство заключается в навязывании цен. Примерно, как тариф. Ранее это был базисно-индексный метод (БИМ), а сейчас будет ресурсно-индексный (РИМ). Последний дает меньше искажений стоимости по отдельным ресурсам. Чтобы при проверке фактических затрат подрядчика перекосы стоимости, как это сейчас в БИМ, не сопровождались срезанием разницы. Казначейское сопровождение также рвет цену договорных единичных расценок с фактическими затратами. При этом, как уже многие говорят и предполагают — расчет по РИМ будет дороже.

Но в обоих случаях цены единичных расценок, рассчитанных по РИМ и БИМ, а также размеры всех лимитированных затрат контролирует государство. Не подрядчик устанавливает точную зарплату своих работников, не подрядчик устанавливает точную цену материалов, которые он может купить на месте, не подрядчик устанавливает размер собственных накладных расходов и прибыли. Все это за него уже сделано. И сделано в большинстве в меньшую сторону. Уровень зарплаты взят по некой статистике, основанной на отчетах подрядчиков, выплачивающих серую зарплату. Нанять технику за сметную стоимость просто не реально, а материалы часто даны без учета доставки.

Далее проектировщик часто по замечаниям государственной экспертизы исключает расценки с объемами на необходимые работы, а также тупо снижают стоимость «прайсовых» позиций с целью снижения стоимости под предельную стоимость по инвестиционному паспорту, разработанному по объекту-аналогу. Экспертиза отчитывается об успешной экономии на 10-30%. Молодцы!

И ладно бы на этом все. После заключения контракта по твердой цене заказчик может залезть в расценки и срезать неиспользованный вами ресурс. И смета контракта здесь хоть и была призвана помочь, но по факту всех так долго и больно били по рукам, что брать на себя ответственность стало себе дороже. Здесь еще долго будет преобладать правило — "лучше переб...деть, чем недоб...деть".

Таким образом контроль единичных расценок, контроль предельной стоимости строительства и контроль фактических расходов подрядчика государством при согласованных единичных расценках нельзя назвать рыночными отношениями.

Конкуренция

Зачем тогда подрядчики «падают» в цене еще на 10-30 %? При таком раскладе удивительно, что многие объекты вообще достраиваются в свою цену. Строятся они за счет собственных средств, чтобы дали другой более крупный заказ, или строятся в «нагрузку» к более рентабельному объекту, что в принципе одно и то же. Некоторые надеются на дополнительные объемы в виде «воздуха», или корректировку сметы с повторным прохождением государственной экспертизы, которые позволят увеличить рентабельность до приемлемого уровня. Кто-то привык «кидать» субподрядчиков, своих рабочих и поставщиков. Кто-то «оптимизирует» налоги. Кто-то в сговоре с заказчиком «роняет» качество и «процентует» приписки. Кто-то без сговора делает то же самое, подставляя заказчика. В основном всего понемногу и не от хорошей жизни.

Все от того, что сама идея уменьшения цены контракта, которая уже разработана по принципу минимизации расхода всех необходимых ресурсов, очень разрушительна для строительства и экономики. Просто вдумайтесь: разработанная цена с минимальным уровнем называется начальной максимальной ценой (НМЦ). И ее можно снижать на сколько угодно! Т.е. подрядчики конкурируют не своей ценой, которая складывается из своих преимуществ, а должны конкурировать ценой ниже ноля, там, где закончить стройку будет возможно только за свой счет! Ну не может подрядчик снизить цену за счет зарплаты, установленной в смете в размере 50 тысяч, если он своим платит по рынку в размере 100 тысяч.

Для сравнения: цена предложения подрядчика согласно FAR США называется разумной и справедливой ценой (Fair and reasonable price). А теперь сравните с нашей начальной максимальной, которая на самом деле минимальная. И если там претендент просчитает свою цену на 15% ниже инвесторской, которая скрыта, его исключают из конкурентной процедуры. Т.е. подрядчик не знал какая цена у инвестора и посчитал как посчитал. А заказчик имеет право исключить такого претендента просто потому, что его цена занижена настолько, что подрядчик в итоге может не достроить (проклятье победителя). У нас даже и не слыхивали про такое – проблемы индейцев шерифа не волнуют!

Конечно, кроме несправедливой системы ценообразования для подрядчика 44-ФЗ несет в себе и другие ограничения, явно противоречащие рыночным отношениям и принципам конкуренции, как, например, запрет на применение аналогов материалов и ограничение увеличения цены контракта более чем на 10% за счет увеличении объемов работ.

А как тогда умудряются строить дорожники?

С этим всем можно работать, если только вы имеете свои аффилированные карьеры и заводы по производству материалов, устанавливаете свои цены и продаете самим себе. Т.е. они все-таки участвуют в ценообразовании, но не напрямую. Кроме того, дорожники даже ставят «своих» людей у заказчиков. Из-за хорошего лоббирования дорожникам меньше срезают стоимость на государственной экспертизе. Просто посмотрите, что за фирмы подписали «письмо 19». Гигантские объемы земляных, а также других повторяющихся работ позволяют «прятать» объемы, где маленькая приписка, которую вообще невозможно засечь, будет стоить не один десяток миллионов. Здесь быть большим жуликом просто нет острой необходимости - денег хватает всем.

Даже размер средств, выделяемых на строительный контроль заказчика, дорожники рассчитали под себя. Среднее количество контрольных мероприятий на единицу стоимости для дорожных работ много меньше, чем для площадных объектов. Соответственно, исполнительной документации меньше в несколько раз. Т.е. условно на одну папку исполнительной документации дорожники закрывают 100-200 млн рублей, а строители детского сада закрывают — всего по 10-20 млн на такую же условную папку. Не сложно догадаться какие цифры на строительный контроль дорожники заложили для своих линейных объектов в сравнении с площадными в проекте новой редакции ПП РФ № 468. Поэтому дорожники нормально строят и достраивают объекты, а заказчики имеют возможность нормально их контролировать. Дорожники — молодцы!

ВЫВОДЫ

Оплата по «инвесторской» смете конечно же не может работать ни с какими другими видами аукциона кроме «английского» обратного. В то же время сама идея того, что подрядчик может рассчитать цену ниже инвесторской сметы не выдерживает критики. И результаты видны невооруженным взглядом: с высокой инфляцией дорожники взвыли, а остальные начали тихонько подыхать.

Назвать это все рыночными отношениями – язык не поворачивается. И если мы не можем отказаться от оплаты по «инвесторской» смете, не давая подрядчику участвовать в ценообразовании, тогда нужно хотя бы отказаться от снижения НМЦ и выбирать подрядчика по не ценовым критериям. Если, конечно, нам нужно ещё что-то строить, кроме дорог.

P. S: Это надо умудриться! Придумать снижение цены на нерыночном способе её определения и заставить всех поверить, что это и есть конкуренция.

Александр Васильев. Специально для телеграм-канала «Просто о сметах»

Есть что дополнить, прокомментировать, сказать? Пишите: smety@all-smety.ru!